Бездушные  - Каролина Бринкманн

– Ты снова… заснул.

– Я не могу спать. – Он нащупал электрод, который нагрелся и пульсировал на его голове.

– Я знаю. – Благословенная смотрела на него с тревогой в глазах. – Скоро Болт осознает, разговоры о них – не пустая ложь. Он должен понять, что мы все в большой опасности.

Во рту у Ларка все пересохло, он уже несколько часов ничего не пил. Он осмотрел камеру. Они были не одни. В углу на корточках сидел третий пленник, который закрыл лицо руками и тихо плакал.

– Что они собираются сделать с нами?

– Боюсь, они намереваются нас убить, – сказала Амигдала.

«Мы никогда не умрем».

Ларк чувствовал это. Оно планомерно шло по коридорам под городом. Неумолимо. Никто не мог сдержать его напор.

Впервые в жизни он не боялся за Розу, потому что знал, что его сестра в безопасности. На его лице промелькнула легкая улыбка, и он закрыл глаза.

Он был сильным. Он был свободным.

«Мы рой».

Голоса становились все громче и яснее. Иногда Ларк даже не понимал, чьи мысли были в его голове: чужие или его собственные. Имело ли это вообще какое-то значение?

– Рейна у них, – услышал он голос Амигдалы.

– Что? – Ларк открыл глаза и моментально вернулся в реальность. В плохо пахнущую узкую камеру.

– Я имела в виду Райана, разумеется, – сообщила Благословенная.

– Откуда ты знаешь?

Амигдала указала на угол, где на корточках сидела плачущая тень.

– Это Эрос, ее представитель.

– Бывший представитель, – всхлипывал мужчина, поворачиваясь к ним лицом. – Я уволюсь, если выживу.

Рейна. Сердцебиение Ларка ускорилось. Она была здесь.

– Она тебе нравится, да? – женщина не спускала с него глаз, но он ничего не отвечал. – Во всяком случае, ты нравишься ей. Это очевидно.

– Она не все знает. Если бы она знала все, она бы меня возненавидела. – Ларк прикусил губу, пока она не закровоточила.

– Ты о чем?

Он посмотрел в глаза Благословенной и понял, что устал от лжи.

– Я работал и на Шипов, и на часовых. Я предал обе стороны и делал ужасные вещи… Я… Я помог при транспортировке бомбы в Авентин.

«Это была бомба, которая убила твою дочь».

Он не смел сказать ей это.

Амигдала ничего не сказала, но Эрос сделал глубокий вдох.

– Что ты сделал? Значит, я сижу в одной камере с убийцей?! – он с презрением уставился на Ларка, а затем прошептал: – Ты заслуживаешь смерти в этой камере. Но чем я виноват? Я амбициозный и симпатичный представитель. Я не заслужил такой смерти…

– Мы все – всего лишь пешки в этой игре, – холодно ответила Амигдала. – Болт хотел покончить с собой, ты знал? Поэтому его привезли в Белую Жемчужину, чтобы о нем позаботиться.

Ее взгляд был направлен в пустоту.

– Я должна была лечить человека, на чьей совести смерть моей дочери. И я делала это. При этом я хотела убить его. Теперь я понимаю, что это была лишь часть его плана. Каким-то образом даже в тюрьме ему удалось плести какие-то интриги. – Женщина повернулась к Ларку. – Ты уже получил свое наказание, мальчик. Я не собираюсь мстить тебе. Но если ты будешь просить прощения, я не смогу тебя простить.

– Ты и не должна меня прощать. – Ларк чувствовал себя лучше после того, как они обсудили эту жестокую правду, которая не давала ему спокойно жить.

– А она простит тебя, – прошептала Благословенная мгновение спустя, и Ларк понял, кого она имеет в виду. – Потому что любит тебя.

– Если она не умрет до этого! – выкрикнул бившийся в истерике Эрос. – Этот Болт настоящий садист. Он наверняка будет пытать ее.

Нет. Только не Рейну. Ларк не допустит этого. Он закрыл глаза и был рад тому, что они пришли. Все они. Из-за него они пришли в Авентин, они могли растоптать его только ради того, чтобы убить Болта. И спасти Рейну.

Дверь открылась, и, к удивлению Ларка, в камеру вошли Мот и Рэн. Он подумал, что они пришли за ним, но все оказалось иначе. Рэн даже старалась не смотреть на него.

– Пойдем, – сказала она, повернувшись к представителю.

– Ни в коем случае. Я лучше останусь в этом грязном, нуждающемся в ремонте месте с сумасшедшим убийцей, разговаривающим с самим собой, чем буду проводить время с тобой, – возражал Эрос.

– Заткнись и иди, – потребовала Рэн.

– Чего вы от него хотите? – вмешался Ларк, но на него отреагировали не так, как он предполагал.

В глазах Рэн не было той обычной решительности, которая всегда заставляла ее выглядеть слегка сумасшедшей. В этот раз она выглядела отчаянной.

– Эрос, пожалуйста, – ее голос был почти умоляющим, что ей совсем не шло.

Представитель выпрямил спину и скрестил руки на груди. Он смотрел на нее с вызовом, но никак не с испугом в глазах.

Ларка раздражало его поведение.

– Я всегда говорил, что ты связываешься с плохими компаниями, Сор. Если бы наши родители узнали об этом…

«Наши родители?»

Ларк не верил тому, что слышал.

– Ты хочешь тоже умереть? – Рэн схватила его за руку и потащила к двери. – Я не позволю тебе этого.

– Умереть? – спросил Ларк. – Болт собирается нас убить?

Рэн не ответила ему, даже не взглянула на него.

– Пойдем, Эрос, – пробормотала она.

– Я не пойду! Моя репутация… – кричал представитель. – Я не хочу иметь ничего общего с повстанцами…

Рэн помахала Моту, который вытащил Эроса из камеры.

– Ты не умрешь сегодня, понял? – рычал великан. – Это случится только тогда, когда твоя сестра этого захочет.

– Он был шпионом? – спросил Ларк.

– Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. В отличие от Рэн у него недостаточно мужества, чтобы встать на сторону правды. К счастью для него, у его сестры большое сердце… – Мот повернулся, чтобы покинуть камеру.

Он на мгновение остановился и задумался. Вместо того чтобы снова угрожать Ларку, Мот прикусил губу. Казалось, что-то его угнетало.

– Что случилось? – спросил Ларк.

– Она и тебя хотела спасти, – сказал великан. – Ты нравишься ей из-за того, как относишься к своей сестре, и еще из-за чего-то там. Но Болт и слушать ее не хотел.

Они молчали, пока Ларк не высказал свои худшие опасения:

– Это значит, нас казнят?

– Мне жаль, малыш.

Это значило «да».

Рейна была рада, что она не одна. Кассиан сидел рядом с ней. Так близко, что их руки соприкасались. В клетке было много места, но так они чувствовали себя лучше. Она чувствовала его дыхание, и они дышали друг другу в такт.